Автор этих строк ещё не решил, будет ли он подписываться собственным именем или воспользуется псевдонимом. Назовём его пока Андрей К.
«Лихие девяностые» - неповторимое время, когда вместо ожидаемых демократических свобод на нас вдруг упала родная разбойничья вольница. Москва тогда была похожа на бескрайнюю воровскую «малину» - на центральных улицах толпами стояли проститутки всевозможных цветов кожи, обдолбанные рэкетиры со всех концов нашей необъятной родины и новоиспечённого ближайшего зарубежья добросовестно проигрывали навар в более чем сотне казино, пахавших без передышки и днём, и ночью. Государство, кстати, тоже не отставало – Лужков обложил казино своеобразным рэкетом – тому, кто не делал «добровольного» пожертвования на строительство храма, тупо не продлевали ежегодную лицензию. Построили – вон стоит – святыня.
На улице к вам мог подойти молоденький милицейский сержант и робким шёпотом предложить купить полкило героина, только что отнятого у барыг, «…ну хоть по двадцать баксов…» - без особой надежды бубнил он, заискивающе заглядывая в глаза. В тюрьму сажали исключительно тех, кто не мог откупиться. Жизнь струилась бодряще непредсказуемым потоком, порождая эмоции, которые хорошо известны экстремалам, бегущим впереди быков на фестивале в Памплоне.
Я скучаю по тем временам. Расскажу типичную для тех дней историю.
Как-то раз, в последний день месяца, мой друг – на то время уже авторитетный катала, попросил меня отвезти «двадцатку зелени» в останкинскую биллиардную («Академию») – ибо сам он был занят более важными делами. Того, кому предназначались деньги, я не знал, но это не было проблемой – прибыв на место я встретил немало знакомых, которые обещали мне показать его, как только он появится... вот сижу я у барной стойки, потягивая пивко, смотрю как катаются шары и размышляю – упасть от скуки кому-нибудь в долю или ждать без дела, - тут треск, шум, дикие крики - ********** в рот ****** матери******* всем ******** в пол и руки на затылок!!! А то ***** ******** - группа нервных возбуждённых людей в чёрном и в чёрных же масках с автоматами наперевес начинают укладывать на пол более сотни людей в тесном прокуренном помещении... следом заходят несколько оперативников в цивильной одежде.
Только один сын гор пытался что-то возразить, сходу получил пистолетом по затылку и вот он уже лежит, как сказано, сжимая платочек, быстро пропитывающийся кровью. Всё это я рассматривал уже с пола – если надо, значит надо – нам не привыкать. На моих глазах снимали на камеру извлечение пистолета из противопожарного ящика с песком – три дубля – сначала, предварительно закопав, из песка, потом из-за барной стойки, потом опять из песка - на следующий день эти кадры показывали в новостных передачах TV, я чудом не попал в кадр, хотя лежал в метре от события.
Но жизнь всё как-то расставляет по своим местам, и вот напряжение спало и началась рутинная операция – лежащих поднимали по очереди – имя, фамилия, прописка, всё из карманов… Так, клади сюда… Я заметил, что прошедших, сажая у стены, разделяют на две группы – местных и приезжих - и окончательно успокоился. Пройдя процедуру досмотра, я присел рядом с приятелем, и мы с ним увлеклись тихой беседой – тут меня дёргают за рукав. Поднимаю глаза – мне ласково улыбается мусор в штатском: – отойдём на два слова? Подошли к стойке и мусор, всё так же нежно улыбаясь, говорит: - Могу за пару штук вывезти тебя отсюда. Я удивления не показал и также приветливо ответил: - Вы меня, наверное, с кем-то перепутали – у меня машина на ходу, я сам уеду. Тут мусор затуманился и молвил голосом, идущим из самой глубины души: - Ты, видать, не понимаешь (с укоризной даже)... мы-то сейчас своих заберем и уедем, а эти, в масках, останутся... деньги они у тебя видели и мне попросту жаль коллег, которым завтра нужно будет вытаскивать из пруда твой труп и получать очередной «висяк» (мокрый во всех смыслах)… Короче – у тебя пять минут, думай сам… Я задумался.
Сумма, которую они хотели, не была значительной – тогда, во времена приватизации, деньги летали в воздухе и росли на деревьях, но отдавать просто так не хотелось. Но всё что я смог – это торговаться… Торговля вышла забавной:
- – Деньги чужие, сам понимаешь - конец месяца, давай за штуку!
- – Нас трое – штука на троих не делится…
- – А две, что ли, делятся?...
- – Тогда три…
Короче – сошлись на полутора.
Надо ли рассказывать о кипеше, который я получил от своего друга, авторитетного каталы? Мне пох эту полоторашку! – орал он, брызгая слюной (кстати – полторашку он так и не признал – типа сам струсил, сам и плати – ну да Бог с ним, пусть покоится с миром) – но ты же долг не отдал во-время! А тот, который должен был получить, приближаясь к месту встречи, увидел группу специфических авто у входа и даже тормозить не стал. И в чём моя вина?
- "Утюги за пирогами,
- Сапоги за утюгами,
- Сапоги надел спецназ
- И уставился на нас»
- Атас!
Комментарии (0)