Майк Гелприн из сборника "Лохи и каталы"
В середине восьмидесятых ежегодно в начале сентября в Сочи приезжал исполнитель и мошенник союзного масштаба по кличке Коцаный. Это был уже весьма пожилой человек, о котором ходили легенды: по количеству и качеству шулерских приёмов и внеигровых подлянок Коцаному не было равных. Одновременно он был международным мастером по шахматам, и даже в этой игре владел арсеналом уникальных приёмов, направленных на отнятие денег.
Додик (никто не знал, имя это, фамилия или кличка) состоял при Коцаном в той же должности, которую Санчо Панса занимал при Дон Кихоте. Внешность Додик имел неординарную: при баскетбольном росте он был дистрофичен до изнеможения, обладал тонким блеющим голоском, передвигался в манере Чарли Чаплина и одевался в немыслимой расцветки шмотки, вызывающие полную ассоциацию с попугаем какаду.
Додик ни во что не играл, но ассистировал Коцаному во всех его начинаниях, понимая того с полуслова или без слов вовсе.
Однажды компания игровых стояла в тени навеса на Приморке, лениво перебрасываясь историями про лохов. Коцаный как раз приступил к рассказу о лохе по кличке Чапаев, который, засадив последние деньги, уплыл, чтобы не расплачиваться, Черным морем в Турцию. Когда речь зашла о стиле плавания, выбранном Чапаевым, чтобы не догнали, на горизонте появилась личность, известная присутствующим под именем Паша Скобарь. У Коцаного со Скобарём были связаны самые приятные воспоминания, поэтому он жутко обрадовался и историю о злоключениях беглого пловца прервал. В тот же миг Додик отвалил от компании, просеменил к двум сосущим пиво поодаль мужикам звероподобного вида и вступил с ними в беседу. Скобарь, между тем, неторопливо приблизился. Коцаный, небрежно его поприветствовав, заговорил, словно продолжая уже начатую тему:
- Додик - страшный человек, - сообщил Коцаный. - Опасный. Чуть что, сразу в драку. Заводится с пол оборота, вообще неуправляемый стал. Вчера в ресторане двоих отбуцкал, позавчера в парке ещё троих отметелил. Никаких авторитетов не признаёт, одного меня иногда только и слушает, да и то не всегда. А ведь сколько раз ему талдычил: Додик, завязывай с беспределом, прекращай людей за просто так калечить, в самом-то деле.
У Скобаря от изумления отвалилась челюсть.
- Коцаный, ты про кого это гонишь, про Додика, что ли? – осведомился Скобарь. - Это Додик в смысле опасный? Да его соплёй перешибить можно, он же полный шибзд.
Коцаный огорчённо поцокал языком.
- Паша, - проникновенно сказал он, - никогда не говори, чего не знаешь. Додик на карате весь год ходил, у него пояс там чуть ли не самый зелёный. Вон, кстати, видишь, он с двумя фраерами базарит - чувствую, добром не кончится. Сейчас он обоих положит, хочешь, хоть на деньги примажем.
- Давай, - согласился Скобарь. - Эти парни сделают из твоего Додика венский шницель.
- Додик, пойди сюда, - позвал Коцаный. – Что там за у тебя за гнилой базар?
Додик чарличаплинской походкой приблизился.
- Коцаный, - огорчённо сказал он, - если бы тебе слово не дал, уже обоих бы отоварил. Ну, наглые же твари, ведут себя неуважительно, хамят, клянусь, еле сдержался.
- Ладно, Додик, - махнул рукой Коцаный, - раз так, тогда разрешаю, иди, накидай им, только смотри, чтоб без увечий, а то надоело тебя от ментов отмазывать.
Додик фирменной вихляющей походкой снова потрусил к мужикам и внезапно принялся выделывать нелепые телодвижения, размахивая руками так, будто у него конвульсии или приступ падучей. Результат, однако, не заставил себя ждать: мужики один за другим попадали на песок.
В этот момент ситуация вышла из-под контроля. Раздосадованный потерей проспоренных денег Скобарь подбежал к поверженным и с криком “Падлы, на Додика руку подняли!” заехал каждому ногою в живот. В планы мужиков, которым Додик заплатил по пятёрочке за спектакль, избиение Скобарем не входило. Секунду спустя оба оказались на ногах и незамедлительно выписали Паше по полной программе. Додик, тщетно пытающийся объяснить мужикам, что произошло недоразумение, успеха не имел. Передачи для Скобаря Додик с Коцаным носили в больницу вместе.
Комментарии (0)