Делюкин, Владимир Николаевич

(1954 - 7.02.2019) московский игрок, букмекерствовавший на Московском ипподроме в начале 1980-х гг. Прозвище – Голова.

Владимир был мастером спорта по стрельбе и работал сторожем - стрелком вневедомственной охраны (ВОХР) на Московском заводе грамзаписи (возле метро "Водный стадион"). Его посадили в тюрьму по статье 119 УК РСФСР (хищение государственного имущества). История эта поучительна в плане изучения совершенно других игр, не имеющих отношения к картам, рулетке или бегам. Намёк на эти игры содержится в статье Кидняк ментовской.

В случае с Володей дело обстояло так: некий человек интересовался, как можно приобрести три рулона плёнки ПВХ (из которой на заводе делали гибкие диски). Он “вышел” на одного из рабочих завода, совершенно молодого человека, причём, довольно странным образом – через директора детского сада, куда рабочий устроил своего малолетнего ребёнка. Позвонил тому, напросился в гости и пришёл с бутылкой коньяка. Парень был не прочь выпить, а гость задавал много вопросов: не может ли он достать дефицитные пластинки, например. Тот говорил, что завод не выпускает дефицитных пластинок, а делает только гибкие, которые никому не нужны. В конце концов речь зашла о плёнке ПВХ. Гость сказал, что ему позарез нужно три рулона – на парник. За плёнку он сулил 2000 рублей (полмашины, по тем временам). Плёнка эта лежала в цехе огромными грудами, как рубероид на строительной площадке. Рабочий соблазнился.

Он подошёл к Володе и рассказал ему всё – как есть. Договорились, что рабочий принесёт три рулона на проходную завода, а Володя положит их в подсобке. При удобном случае рулоны нужно было вывезти.

Тут нужно упомянуть о третьем подсудимом, проходившим по делу. Это был сотрудник ГАИ с ближайшего поста, заходивший иногда на проходную – погреться: дело было зимой. Его попросили помочь довезти плёнку на машине и при первой же возможности отвезли рулоны к володиной матери. После этого они долго пылились под кроватью, напоминая о себе только при уборке – приходилось их вытаскивать, чтобы помыть пол под кроватью. Мама несколько раз напоминала Володе о недопустимости захламлять дом, а тот, в свою очередь, просил рабочего найти заказчика и закончить, наконец, это дело. Но заказчик не объявлялся.

В конце концов он позвонил и, узнав, что плёнка его ждёт, стал договариваться о встрече. Выяснилось, что рулоны нужны не ему самому, а некоему третьему лицу, которому нужно отвезти их на дачу, после чего этот третий отдаст деньги. Пришлось снова обращаться к гаишнику, потому что из всех троих злоумышленников машина была только у него. Заказчик приехал, убедился, что багажник милицейского “Москвича” забит плёнкой, и предложил ехать за ним следом. На одном из постов ГАИ машину заказчика пропустили, а следовавший за ним “Москвич” остановили. Когда гаишник увидел группу задержания (человек из 18), он всё понял.

На суде всем дали поровну – по 3 года, причём больше всех было жаль гаишника, который даже не имел никакого материального интереса. Это было очевидно из материалов дела, зачитывавшихся в процессе судебного разбирательства:

Установлено следствием: – А как мы будем делить наши деньги? – как-то раз спросил рабочий у Делюкина. – Делить будем поровну, – отвечал тот, – только тебе чуть-чуть меньше, а мне чуть-чуть больше: потому что “этому тоже надо что-то дать” (лист дела 114).

Из ответа явствует, что никакой предварительной договорённости не было, а слово чуть-чуть указывает на то, что размер благодарности предполагался как 50-100 рублей.

Тут бы и закончить эту историю, в которой зло наказано, добро торжествует, а готовность помочь без лишних вопросов – недоумевает. Но автору этих строк пришло в голову зайти к судье Зайцевой (уже после вынесения приговора) и спросить: почему суд не заинтересовала личность заказчика, который ни разу не был упомянут в ходе разбирательства. Не является ли он инициатором преступления? И не заслуживает ли, по крайней мере, порицания?

Судья Зайцева была очень недовольна вопросом, хотя он и был задан тет-а-тет в её кабинете. Выяснив сначала, кто интересуется и почему, она устроила вопрошающему настоящий разнос.

Свет на всю эту историю пролил чуть позже милицейский начальник, сотрудник ОБХСС и милейший человек. Он признал (в частной беседе), что заказчик – их внештатный сотрудник. На вопрос, хорошо ли провоцировать преступление, он ответил вопросом: “А знаете, в каких цифрах измеряются хищения на этом заводе? Я его курирую и знаю: цифры страшные. Мне нужно было кого-нибудь примерно наказать”. В чисто человеческом плане он, действительно, оказался хорошим дядькой и даже много помогал: когда в ходе следствия у рабочего умер от инфаркта отец, судебное заседание было отложено, а когда у Володи слегла престарелая мать, он выхлопотал краткосрочный отпуск (Володя к тому моменту был уже на “химии”). Ребёнка осуждённого рабочего, правда, почему-то выгнали из детского сада, и тут уже никто помочь не смог.

P.S.

Вчера мне сообщили о смерти Володи Делюкина.

ФИО милицейского начальника по этическим соображениям не называю.

 

 

Подписаться на новые публикации автора

Комментарии (0)

Пожалуйста, авторизуйтесь для того, чтобы комментировать