Бодлер. Игра

Вкруг ломберных столов – преклонных лет блудницы.
И камни, и металл – на шеях, на руках.
Жеманен тел изгиб, насурмлены ресницы.
Во взорах ласковых – безвыходность и страх.
Там, над колодой карт, лицо с бескровной кожей.
Безгубый рот мелькнул беззубой чернотой.
Тут пальцы теребят, сжимаясь в нервной дрожи,
То высохшую грудь, то кошелёк пустой.
Под грязным потолком, от люстр, давно не мытых,
Ложится жёлтый свет на груды серебра,
На сумрачные лбы поэтов знаменитых,
Которым в пот и кровь обходится игра.
Так предо мной прошли в угаре ночи душной
Картины чёрные, пока сидел я там,
Один, вдали от всех, безмолвный, равнодушный,
Почти завидуя и этим господам,
Ещё сберегшим страсть, и старым проституткам,
Ещё держащимся, как воин на посту,
Спешащим промотать, продать в веселье жутком
Один – талант и честь, другие – красоту.
И в страхе думал я, смущённый чувством новым,
Что это зависть к ним, пьянящим кровь свою,
Идущим к пропасти, но предпочесть готовым
Страданье – гибели, и ад – небытию.

Цитируется: Шарль Бодлер. Цветы зла. Стихотворения в прозе. Дневники.

Издательство «Высшая школа». Москва 1993, стр. 118.