Толстой-Американец, Фёдор Иванович

граф Толстой Фёдор Иванович (1782-1846), один из самых знаменитых в России шулеров XIX века. В полицейском списке московских картёжных игроков за 1829 год в числе 93 номеров значится: «1. Граф Фёдор Толстой – тонкий игрок и планист...» (А.С.Пушкин в этом же списке числился под номером 36).

Ф.И. Толстой «...провёл своё детство в деревне и отличался крепким здоровьем и физической закалкой. Он обучался в Морском кадетском корпусе, по окончании которого был зачислен офицером в Преображенский полк. Это был красивый брюнет, сильный, обольстительный, умный и обожаемый женщинами. Он был также ужасный шалопай и забияка, постоянно готовый драться на дуэли. Следует заметить, что он рос в такой среде, где это считалось хорошим тоном, и понимал это лучше, чем кто бы то ни было; ничто не было ему чуждо: ни картёжная игра, ни попойка, ни участие в абсурдных пари. Любитель острых ощущений, он был одним из первых русских, поднявшихся на воздушном шаре. Превосходный музыкант, Фёдор Иванович любил дирижировать оркестром».

Одиннадцать раз его разжаловали за дуэли. После поединка с полковником Дризеном ему угрожали серьёзные неприятности. В это время заболел его двоюродный брат Толстой Фёдор Петрович, который входил в состав готовящейся экспедиции Крузенштерна вокруг света. Чтобы избежать наказания за дуэль с Дризеном Толстой воспользовался связями брата и его взяли в экспедицию в качестве «молодой благовоспитанной особы». Сам Толстой Фёдор Петрович оставил в своих записках такие воспоминания о брате: «...граф Толстой (прозванный впоследствии Американец) был чрезвычайно добр, всегда был готов отдать последнюю копейку бедному, честен и ни за что не согласился бы обмануть либо солгать. В то же время он обыграл бы вас в карты до нитки. Множество дуэлей было у него из-за карт».

Во время остановки кругосветной экспедиции на Маркизовых островах Толстой-Американец подружился с королём острова Танега и возвратился с острова татуированный загадочными рисунками. Позже он очень гордился этими татуировками. Об этом писала в своих воспоминаниях М.Ф. Каменская, современница Толстого-Американца: «...дедушка ...сказал ему: – Ну-ка, Американец, покажи свои грудь и руки. – Фёдор Иванович расстегнул свой чёрный сюртук... Он был весь татуирован: в середине в кольце сидела большая пёстрая птица, кругом были видны какие-то красно-синие закорючки. На руках змеи, дикие узоры. Потом мужчины увели его наверх и раздели догола. Всё его тело было татуировано. Его часто просили показывать своё татуированное тело, и он никогда не отказывался...».

Корабли экспедиции долгое время находились в море и Толстой-Американец, не имевший никаких обязанностей на корабле, со скуки «...подпоил корабельного священника, и когда бедный поп спьяну завалился на палубу, он припечатал ему бороду к палубе круглой императорской печатью, которую выкрал из каюты Крузенштерна. Протрезвившись, поп из страха нарушить императорскую печать, согласился остричь бороду...».

У Толстого-Американца была обезьяна, которую он очень любил. Однажды обезьяна пробралась в капитанскую каюту и опрокинула бутылку с чернилами на бумаги Крузенштерна. Крузенштерн поссорился с Толстым-Американцем. Толстой-Американец попытался поднять на корабле бунт, и Крузенштерн приказал высадить его вместе с обезьянкой на остров Ситка у берегов Аляски. «...Здесь он повстречался с одним из туземных племён и так освоился в местных условиях и привык к обычаям, что через некоторое время туземцы решили сделать Толстого своим царём. К счастью для него, к острову прибыл корабль русско-американской компании...», и Толстой-Американец вернулся в Россию и «...предался своим старым привычкам: попойкам, игре, дуэлям...».

Именно после этих событий он получил прозвище Американца или Алеута (на острове, на котором он находился, жили племена алеутов).

Толстой-Американец «...был превосходным стрелком, отличным фехтовальщиком на шпагах и саблях и действовал всегда с невозмутимым хладнокровием. Рассказывают, что однажды вечером кто-то из его друзей просил его быть секундантом на дуэли, назначенной на следующий день в одиннадцать часов утра. В нужный час друг явился к Толстому и застал его спящим. – Вставай, одевайся, мы опаздываем! – Зачем, куда ты собрался? – Ты забыл, что ты мой секундант? – Ты стреляешься? С кем? Ах, с этим! Не беспокойся, я с ним уже покончил. И в самом деле, накануне ночью Фёдор встретил этого человека, придрался к нему, вызвал на дуэль и убил, затем вернулся домой и преспокойно лёг спать...».

Убив на дуэли сына московского обер-церемониймейстера И.А. Нарышкина и баронессы Строгановой, Толстой-Американец был заключён в Выборгскую крепость, а потом сослан в деревню. В 1812 году он поступил простым солдатом в армию, «...участвовал в Бородинском сражении, проявил чудеса храбрости, за что получил Георгиевский крест, был ранен в ногу. Ему возвратили офицерский чин. Это позволило ему с честью выйти в отставку и жить безбедно то в Петербурге, то в Москве...».

Познакомившись с А.С. Пушкиным, Толстой-Американец распустил слух, будто Пушкина высекли в полицейской части. Пушкин в ответ написал эпиграмму:

  • В жизни мрачной и презренной
  • Был он долго погружён,
  • Долго все концы вселенной
  • Осквернял развратом он.
  • Но, исправясь по-немногу,
  • Он загладил свой позор,
  • И теперь он – слава Богу –
  • Только что картёжный вор.

Позже Пушкин писал о Толстом-Американце в стихотворении «Чаадаеву»:

  • ...Или философа, который в прежни лета
  • Развратом изумил четыре части света,
  • Но, просветив себя, загладил свой позор:
  • Отвыкнул от вина и стал картёжный вор...

После возвращения из южной ссылки Пушкин вызвал Толстого-Американца на дуэль. Общие друзья примирили противников. Пушкин подружился с Толстым-Американцем. В это время Пушкин сватался к своей будущей жене Н.Н. Гончаровой и несколько раз получал отказ её родителей. Он попросил Толстого-Американца уладить это дело и тот вскоре привёз ему положительный ответ.

«...Фёдор Толстой был, без сомнения, одним из самых утончённых гастрономов Европы той поры. Поэт П.А. Вяземский, его близкий друг, говорил о Фёдоре Ивановиче: «...Обжор властитель, друг и Бог...». Сам Фёдор Иванович утверждал, что «хорошо приготовленная пища облагораживает и способствует воспарению мыслей». В самом деле, вокруг него происходило кипение блестящих умов; среди его друзей Пушкин, Вяземский, Жуковский, Денис Давыдов, Баратынский. Во время дружеских пирушек слагались поэмы, эпиграммы, застольные песни, в которых часто упоминалось его имя:

  • А вот и наш Американец!
  • В день славный под Бородиным,
  • Ты храбро нёс солдатский ранец,
  • И щеголял штыком своим.
  • На память для того Георгий
  • Украсил боевую грудь.
  • Средь наших мирных братских оргий
  • Вторым ты по Денисе будь!

Пирушки часто заканчивались поездкой к цыганам. В одну из таких поездок Фёдор Иванович был покорён чудесной певицей – цыганкой Авдотьей Тугаевой, влюбился и увёз её к себе. В 1821 году он женился на Авдотье Максимовне. Однажды она выручила его в карточных делах: когда он проигрался и не мог заплатить «долг чести», Дуняша, узнав причину его отчаяния, принесла нужную сумму.

О страсти Толстого-Американца к карточным играм ходили бесчисленные легенды. В Москве о Толстом говорили, что «он черноволос, но в сравнении с его душой он покажется блондином». Однажды он отказался играть в карты с князем С.Гр. Волконским, своим близким приятелем, сказав ему: «Нет, мой милый, я вас слишком для этого люблю. Если бы вы сели играть, я увлёкся бы привычкой исправлять ошибки Фортуны». М.И. Пыляев в книге «Старая Москва» так описывает первое знакомство Толстого-Американца с одним из знаменитых игроков того времени П.В. Нащокиным: «...шла адская игра в клубе; наконец все разъехались, за исключением Толстого и Нащокина, которые остались за ломберным столом. Когда дело дошло до расчёта, Толстой объявил, что противник должен ему заплатить двадцать тысяч. – Нет, я их не заплачу, – сказал Нащокин, – вы их записали, но я их не проиграл. – Может быть, это и так, но я привык руководиться тем, что записываю, и докажу вам это, – отвечал граф. Он встал, запер дверь, положил на стол пистолет и прибавил: – Он заряжен, заплатите или нет? – Нет. – Я вам даю десять минут на размышление. Нащокин вынул из кармана часы, потом бумажник и отвечал: – Часы могут стоить пятьсот рублей, а в бумажнике двадцатипятирублёвая бумажка: вот всё, что вам достанется, если вы меня убьёте, а в полиции вам придётся заплатить не одну тысячу, чтобы скрыть преступление: какой же вам расчёт меня убивать?

– Молодец, – крикнул Толстой и протянул ему руку, – наконец-то я нашёл человека! – В продолжение многих лет друзья жили безотлучно, кутили вместе, попадали вместе в тюрьму и устраивали охоты, о которых их близкие и дальние соседи хранили долгое воспоминание. Друзья, в сопровождении сотни охотников и огромной стаи собак, являлись к незнакомым помещикам, разбивали палатки в саду или среди двора и начинали шумный хмельной пир...». Толстой-Американец не расставался с Нащокиным до самой смерти и умер у него на руках.

В карты Толстой-Американец играл очень неудачно и часто проигрывал огромные суммы денег. Он даже шутил, что если станет метать банк сам с собою, то когда будет ставить за себя – проиграет, а когда против себя – выиграет. Толстой-Американец был прототипом шулера Удушьева в романе Д.Н. Бегичева «Семейство Холмских». А.С. Грибоедов описал Толстого-Американца в пьесе «Горе от ума»:

  • Всё знает, мы его на чёрный день пасём.
  • Но голова у нас, какой в России нету:
  • Ночной разбойник, дуэлист,
  • В Камчатку сослан был, вернулся алеутом
  • И крепко на руку не чист.

Сохранился один из списков «Горя от ума», который ходил по Петербургу и Москве. В этом списке рукою Толстого-Американца была внесена поправка: вместо «В Камчатку сослан был» – «В Камчатку чорт носил (ибо сослан никогда не был)», а вместо «и крепко на руку не чист» – «в картишках на руку не чист» и приписано пояснение: «Для верности портрета сия поправка необходима, чтоб не подумали, что ворует табакерки со стола».

Пушкин изобразил Толстого-Американца в образе Зарецкого в «Евгении Онегине». Лев Толстой, которому Ф.И. Толстой-Американец приходился двоюродным дядей, описал его в образе графа Турбина в рассказе «Два гусара» и в образе Долохова в «Войне и мире». Ф.В. Булгарин, современник Толстого-Американца, оставил о нём такое свидетельство: «Умён он был, как демон, и удивительно красноречив. Он любил софизмы и парадоксы, и с ним трудно было спорить. Впрочем, он был, как говорится, добрый малый, для друга готов был на всё, охотно помогал приятелям, но и друзьям, и приятелям не советовал играть с ним в карты, говоря откровенно, что в игре, как в сраженье, он не знает ни друга, ни брата, и кто хочет перевести его деньги в свой карман, у того и он имеет право выигрывать.» Сохранилось два портрета Толстого-Американца. Цитаты в тексте статьи даны по книге «Толстой и Толстые».

Полное жизнеописание Фёдора Ивановича Толстого-Американца опубликовал Михаил Дмитриевич Филин в серии ЖЗЛ.

Мы приводим эту книгу целиком в Библиотеке Game-Wiki

Литература: Булгарин. Воспоминания; Л.Н. Толстой. Воспоминания; Черейский. Пушкин и его окружение; Виноградов. Стиль»Пиковой дамы»; Пыляев. Старая Москва; Исторический вестник 1894. т. 57 (Воспоминания М.Ф. Каменской); С.Л. Толстой. Фёдор Толстой-Американец; Ф.П. Толстой. Записки. Русская старина.

Подписаться на новые публикации автора

Комментарии (0)

Пожалуйста, авторизуйтесь для того, чтобы комментировать