Из цикла «Карточная старина»
Лет через десять после изложенных нами событий в карточной "академии" полковника Марича произошло нечто сенсационное. За один вечер, а точнее за один час, никому неизвестный помещик из Харьковской губернии Евдоким Охтенский выиграл в штосс фантастическую сумму – пятьсот тысяч рублей! Никто его в шулерстве не уличил. Деньги он получил – и до единой копейки.
Слух об этом небывалом выигрыше долго будоражил умы, вызывая догадки и обрастая новыми подробностями. Знаток карточных игр, известный адвокат А.Карнович провел даже частное расследование. Он установил, что сия игра состоялась в день тридцатипятилетия хозяина игорного заведения. Тогда в карточную "академию" Шклова прибыли весьма знатные гости: граф Кирилл Разумовский, князь Алексей Орлов-Чесменский и его брат граф Григорий Орлов. Были и другие известные вельможи и землевладельцы. Иначе герой этой истории Охтенский не собрал бы столь внушительной суммы. Ранее он в "академии" не появлялся и, очевидно, специально приехал в такой "урожайный день".
Адвокат не имел убедительных доказательств, но подозревал Е.Охтенского в шулерстве. К этой мысли подводили его два обстоятельства. Первое – дьявольское везение банкомета. Вначале он убил одиннадцать карт "отпустив" лишь одну. Во второй талии проиграл карту в "сонниках", а все остальные оказались в "битых". "Могут сказать, - пишет Карнович, - что в картах бывает все. Но поверьте мне, игравшему целую жизнь, - так наяву не бывает.
Был еще один подозрительный факт. Несколько лет адвокат наводил справки о Евдокиме Охтенском. И выяснилось, что этого харьковского помещика нет не только на землях Харькова, но и на тысячи верст окрест.
… Минуло двадцать пять лет. Ушли из жизни многие участники шкловской истории, в том числе Разумовский и братья Орловы. Умер и адвокат Карнович. А в 1805 году отставной полковник Иван Марич праздновал свое шестидесятилетие. Давно проиграв подарок Екатерины – поместье в Шклове – он жил теперь в небольшом Карачеве, что рядом с Орлом. В этом губернском городе, в тамошнем дворянском собрании, он с блеском отметил круглую дату. Всю ночь играл в баккара, причем очень счастливо, затем вызвал цыган и развлек уставших игроков плясками и романсами. А напоследок присел в компанию штосистов. Ставя очередную карту, Марич увидел боковым зрением пожилого человека, пристально на него смотревшего и чем-то знакомого. Но сколько не вспоминал, ничего не сумел откопать в памяти. "Видно, кто-то из бывших партнеров. Господи, сколько их было!" Утром он поклонился в дверях всей игровой братии. И больше в руки не брал карт, занимаясь иногда охотой и гоняя шары на увезенном из Шклова биллиарде…
Но карты все же напомнили о себе. Однажды у дома остановилась пролетка. "Передайте барину, его желает видеть Евдоким Охтенский, золотодобытчик из Красноярска". Надо ли говорить, что Марич поспешил в гостиную. Прежде всего он приметил на столе пакет, а потом седоголового старика.
- - Не удивительно, что вы не узнали меня в Орле, - начал гость с самой доброжелательной улыбкой. – Прошло четверть века с тех пор, когда мы играли. Помните Шклов, приезд графа Разумовского и знаменитых братьев Орловых? Они все тогда изрядно проиграли…
- - А вы, значит, тот харьковский помещик, что метал банк и удивительным образом побил двадцать шесть карт? Я тоже проиграл тысяч сорок.
- - Сорок четыре тысячи, - мягко поправил Евдоким Охтенский. У меня хорошая память. А поскольку эти деньги были выиграны не на счастье, а наверняка, вы должны получить их обратно. Возьмите, они перед вами. – И старик легким жестом указал на пакет.
- - Такое признание делает вам честь, - задумчиво произнес Марич, - ничего подобного я не припомню. Но будьте откровенны до конца. Ведь мы оба уже в таком возрасте, что надо облегчить душу. Как удалось обмануть целую компанию опытных игроков? Да, кстати, вы не откажетесь совместить нашу беседу с ужином?
Старик , видно, и сам хотел поведать о той давней истории. Но сначала он рассказал, как, будучи юношей, проиграл в ярославском клубе унаследованное имение, как бедствовал потом "лет эдак до тридцати, зарабатывая редкими грошовыми выигрышами, а чаще – одалживая у единственной тетки на кусок хлеба". Затем умерла и тетка. Евдоким продал ее дом за тридцать тысяч рублей. Но деньги не понес в клуб, а положил в банк. Он ждал крупной игры и оттачивал им же изобретенный карточный шанс.
- Теперь многие так или иначе знают о "ярославском баламуте". Это самая эффективная складка игры в штосс. Колода имеет двадцать шесть абцугов, но только в первом можно угадать карту! Не нашел свою в "сонниках", значит будешь побит! Два года я совершенствовал систему складки, пока не решил эту теорему-красавицу. Затем начал работать в другом направлении. Иметь в кармане чудо-колоду еще не все. За тасовкой наблюдают десятки глаз. Наконец, колоду прорезают … Как тут свою заветную ввести в дело?
- - Весьма интересно, как вы это проделали в Шклове. Кажется, справа от вас сидел князь Алексей Орлов-Чесменский. И он прорезал колоду. А князь игрок опытный.
- - Скажу больше – с крутым нравом. Заметил бы фальшь, мог застрелить на месте. Но я слишком много претерпел в жизни и знал – сегодня или никогда! Отчаянная решимость подвигла меня на риск.
Евдоким Охтенский достал из кармана колоду. Не торопясь, распечатал. Затем скинул на колени сюртук, оставшись в белой сорочке с высоким немецким воротничком. При свете свеч он выглядел магом…
- - Чтобы не волновать публику, шулер не должен иметь оттопыренных карманов или широких рукавов. К тому же летом можно играть, сбросив сюртук. А теперь, мой уважаемый друг, смешайте карты, как вам заблагорассудится.
Марич взял колоду, несколько раз стасовал "врезку", а потом "внакидку". Затем джокером снял верхнюю часть, водрузив на нее нижние карты. Охтенский медленно подвинул колоду к краю стола, словно ожидая объявления ставок. На мгновение он прикрыл карты правой ладонью и приподнял снизу левой рукой. Перевернул и начал метать.
Отметав полколоды, он предложил Маричу изучить порядок выпавших карт. В тринадцати абцугах оказалась лишь одна "данная" карта, остальные были "убиты".
- - Чудеса! – только и промолвил хозяин. – Я ведь следил. Как коршун за зайцем! Умоляю, поведайте тайну. Я готов хорошо заплатить.
- - Вы уже заплатили, полковник, - холодно ответствовал Евдоким Охтенский. – Но ваши знаменитые гости оплатили мое изобретение в десятикратном. Напомню некоторые моменты игры. За овальным столом сидели человек двенадцать, пока подошла очередь графа Разумовского, я уже убил несколько карт. И вместо поставленных мною двадцати тысяч на столе уже лежала груда в семьдесят пять. Любитель пофорсить, граф объявил ва-банк. Я и сейчас помню, как убил ему короля треф в пятом парнике… Подобная участь постигла и других партнеров, включая братьев Орловых.
Перед второй талией все, естественно, насторожились. Мне подали новую колоду. Я долго тасовал, а потом обратился к Алексею Орлову: "Не откажите, князь, перетасуйте еще раз…" Он испытующе взглянул на меня и задумался, а к лицу ли ему это действие? Но Григорий толкнул его локтем, и старший брат, недовольно поморщась, тщательно перетасовал колоду. Думаю, это основательно успокоило публику. Открою, полковник, небольшой секрет: среди понтирующих было двое моих помощников, тоже из Ярославля. В Твери они перехватили вашего посыльного, везущего из Петербурга поклажу с картами. На постоялом дворе мои люди крепко выпили с вашим управляющим, а затем изучили груз. Так у меня появилось несколько колод с той же рубашкой, что и в вашем клубе. Была у моих подельников и другая задача. Один сидел слева, закрывая от любопытных глаз лежащий на коленях сюртук. Второй, видя, что я передвигаю к краю нейтральную колоду, попросил сидящих справа Орловых разменять крупную английскую купюру. Эта диковина отвлекла их на мгновение…
- - И вы еще раз заменили карты?
- - Да. Причем сделал это на одном дыхании. Левая ладонь уже сжимала за кромкой стола вынутую из сюртука колоду. А данная мне и трижды стасованная лишь скользнула по ней и упала в сюртук. Я поднял над столом свое произведение – "ярославский баламут" и начал метать. Все ставили крупно. Разумовский и вовсе блеснул, написав мелом на бубновой даме ставку в сто пятьдесят тысяч. Эту блондинку я хлопнул "с горы" во втором абцуге.
- - За давностью лет я не вправе вас осуждать, к тому же вы вернули неправедный выигрыш, - дружелюбно сказал Марич, наливая гостю вина. Любопытно: на какую цель вы обратили те деньги? Впрочем, можете не отвечать…
- - Нет, почему же? Я вложил их в сибирские прииски. Будучи хозяином четырех артелей, я долбил киркой как простой старатель. Нет ничего лучшего в жизни, чем поиск. Наверное, там, наверху, еще не простили мне изобретение "баламута". И после полуголодной молодости сделали меня состоятельным стариком. А это – самое худшее наказание.
- - Я помню, - произнес Марич, - как вы после второй тальи раскланялись и уехали. Почему же бросили столь верную игру?
- - Надо знать меру. Судьба улыбнулась, и я сказал ей спасибо. А начни третью талию, кто знает, чем бы это закончилось.
- - А что, могла быть осечка?
- - В картах нельзя быть самоуверенным. Все может случиться. Дрогнет рука, например. Игроки должны твердо знать – дьявол ходит за нами неслышно и берет под локоть в самый неподходящий момент.
Другие произведения Олега Станиславовича Скуратова
Комментарии (0)